Зоопарки. Забелло C.Я.

«Зоопарки». Забелло C.Я. Публикуется по изданию «Проблемы садово-парковой архитектуры. Сборник статей». Под общей редакцией комиссии в составе: Коржева М.П. (председатель), Лунц Л.Б., Карра А.Я. и Прохоровой М.И.; Союз советских архитекторов, Секция планировки городов. Издательство Всесоюзной академии архитектуры. Москва. 1936


Композиция зоопарков — почти забытый участок нашего архитектурного фронта — включает все элементы композиции парков: рельеф, зелень, воду, сооружения, скульптуру и т. д. Дополнительным, новым элементом композиции, пластическим и динамическим, является животное. Введение в парк животного вместе с тем придает специфику функциональному содержанию парка.

Современный зоопарк должен быть не только прекрасным образцом садового искусства, местом прогулок и отдыха, но и своеобразным благоустроенным городом-питомником животных, сложным хозяйственным комплексом.

В наших условиях зоопарк должен быть и научной выставкой, построенной по определенному принципу экспозиции и образцово оформленной с точки зрения архитектурно-художественной и технической.

Советский зоопарк должен представлять собой также крупный центр планомерных научно-исследовательских и экспериментальных работ в области биологии диких животных, промыслового звероводства, рыбоводства, гибридизации, одомашнивания новых видов, изучения болезней животных и т. д.

Функциональное усложнение влечет за собой усложнение проектировочных задач. При проектировании необходим учет очень разнообразных биологических и санитарно-гигиенических требований, в связи с чем особо ответственное значение приобретает выбор участка. Зоопарк не следует устраивать ни в центре города, ни на далеком расстоянии от него.

Должно быть обеспечено наилучшее обслуживание парка транспортом (посещаемость наших зоопарков быстро растет; в Московском зоопарке в 1926 г. было 560 тыс. посетителей, в 1932 г. — 2 177 тыс., в Ленинградском в 1930 г. 554,8 тыс., в 1933 г. — 1 289 тыс.).

Рельеф участка должен быть по возможности разнообразным. Совершенно необходима проточная вода, дающая возможность устройства прудов.

На участке должен быть низкий уровень грунтовых вод, должны быть обеспечены резервные площади как для дальнейшего расширения парка, так и для посевов кормовых трав, овощей и т. п.

При проектировании и строительстве имеют значение выбор и качество строительных материалов, необходима специальная разработка оптимальных норм плотности разнообразного животного населения парков, «жилых» площадей, кубатур, норм освещенности и т. д.

Наряду с этим должны быть решены: районирование территории в зависимости от принятого принципа экспозиции и с учетом возможности дальнейшего роста каждой зоны, диференциация ассортимента зеленых насаждений, график движения посетителей, внутрипарковый транспорт и т. д.

Основной проблемой, в значительной мере определяющей лицо парка, является решение характера архитектуры сооружений для животных и оформления выгулов и интерьеров. (В зоопарке, по сравнению с другими парками, неизбежно повышение процента застройки).

При огромных масштабах реконструкции наших городов и высоких требованиях, предъявляемых к архитектурно-художественному оформлению, проблема создания архитектурного образа советского зоопарка становится особо сложной и ответственной. Предполагаемое строительство и реконструкция больших зоопарков в ряде крупнейших городов Союза (Москва, Ленинград, Киев, Баку, Минск, Свердловск и др.) ставит эту проблему с особой остротой.

Какой опыт имеем мы в области строительства зоосадов и зоопарков?

И до революции, и сейчас лучшим из наших зоопарков справедливо считался Московский. Он был организован Обществом акклиматизации животных и растений в 1863 г. на территории площадью около 12 га по образцу западноевропейских зоосадов того времени, т. е. периода упадка архитектуры и садового искусства. Композиция генерального плана, архитектура, а также благоустройство и техническая оснащенность зоологического сада никогда не были на высоте, и потоку много раз ставился вопрос о его реорганизации.

Примерно с 1925 г. в Союзе начался стихийный рост зоосадов. По ориентировочным данным Московского зоопарка, за семь лет (1925 — 1932 гг.) было организовано 18 новых зоосадов. В отношении количества зоосадов мы до революции были на одном из последних мест, а сейчас вышли на четвертое (на первом месте стоят США, где в 1932 г. было 106 зоосадов, или около 30% всех зоосадов мира).

По общему количеству экземпляров животных может конкурировать с коллекциями хороших зарубежных зоосадов только Московский зоопарк (плотность животного населения на территории нашего зоопарка ненормально велика), по разнообразию представления видов отстает от них и Москва.

Наши новые зоосады строились большей частью без общего организационного плана, без достаточной предварительной проработки заданий и без привлечения архитектурных и художественных сил (исключением является Тифлисский парк и частично Свердловский). Следует отметить попытки объединения и концентрации усилий в области организационных вопросов. В них ведущая роль принадлежала Московскому зоопарку — созыв двух всесоюзных съездов зоосадов в 1928 и 1932 гг., создание временного оргбюро, издание бюллетеня с целью обмена научным и зоотехническим опытом, организация обществом охраны природы в 1935 г. в Ленинграде выставки по зоосадам.

Наряду со строительством новых зоосадов ведется работа по реконструкции и расширению старых (до революции на территории современного СССР было 5 зоосадов). Произведена частичная реконструкция Ленинградского зоосада с небольшим расширением его территории (работы начаты в 1926 г. по проекту архитектора Л. А. Ильина).

Территория сада, ввиду ее малых размеров (всего 4, 5 га), неудачного размещения в плане города и затопляемости, безусловно непригодна для зоосада. Реконструкция сада — только паллиатив.

Частично реконструируется также Харьковский зоопарк. В связи с предполагаемой реконструкцией Киевского зоопарка подготовительные работы ведутся Киевским АПУ.

В 1926 г. Московский зоопарк был расширен почти вдвое прирезкой так называемой «новой территории» (общая площадь Московского зоопарка сейчас около 25 га). Неудачным моментом для планировки явилось разделение обеих частей территории улицей. Общая композиция новой территории и решение отдельных сооружений (с точки зрения архитектурно-художественной и зоотехнической) имеет ряд недочетов: не использована возможность создания панорам из сочетания искусственного рельефа с естественным, с зеленью и водой, график движения запутан и композиционно мало увязан с наиболее удачными точками естественного и искусственного ландшафта — цельность композиции отсутствует.

Относительно удачным является сооружение так называемого «полярного мира», но и оно недостаточно увязано ни с дорожками, ни с прудом. Полярный мир виден только вблизи, при подходе вплотную, и мало связан с окружающим пейзажем.

Резюмируя сказанное, мы должны признать, что в нашей практике строительства зоопарков имеется много недостатков.

Какое наследие оставил мировой опыт в области строительства зоопарков.

Самое слово «зоопарк» появляется впервые в начале XX в. Появление его связано с одной из основных тенденций современных зоопарков — стремлением к созданию условий содержания и показа животных, максимально приближающихся к естественным. Современные зоопарки стремятся дать животным возможно больше простора, создать на выгулах экологически верный и художественно оформленный фон. Старый тип ограждений — решетки — заменяется в большинстве случаев маскированными ограждениями различного типа, прозрачными стальными сетками, армированным стеклом и т. д. Рост территории — одно из условий превращения старого зоосада в современный зоопарк. Если в XIX в. средний размер европейского зоосада выражался в 15 га, то сейчас новый зоопарк в Лондоне имеет около 200 га, Бронкс-парк в Нью-Йорке—105 га, новый парк в Чикаго — около 100 га и т. д.

Слово «зоосад» в свою очередь появилось в начале XIX в., со времени открытия зоосада Лондонского зоологического общества (1829 г.). До этого такие организованные коллекции животных, доступные для более или менее широкого обозрения, носили обычно название зверинцев.

В настоящей статье мы остановимся только на случаях, когда содержание животных принимало формы, воплощавшиеся в определенную архитектурно-планировочную композицию.

Китайская народная поэзия («Книга песней») сохранила нам воспоминания о прекрасном «Саде разума» императора Вен-Ванга. Сад был создан в 1150 г. до н. э. на территории около 375 га. Здесь жались олени, рыбы, черепахи и другие животные. Сад был доступен и для народа. В той же «Книге песней» есть сведения о парке императора Ши-Хангти. Периметр парка равнялся 120—130 км. На территории парка были размещены реконструкции феодальных дворцов, разрушенных императором, и было собрано множество четвероногих, птиц и рыб. Зеленые насаждения состояли из 3 тыс. видов деревьев и других растений, представлявших растительность различных частей обширных владений императора. Этот своеобразный зоопарк был, по-видимому, символом и конкретным выражением могущества китайского владыки. 

До нас не дошли более детальные описания и иконография этих древнейших китайских зоопарков. Несколько более полными материалами располагаем мы о китайских зверинцах XIII в. н. э. Наряду с их описаниями мы имеем и некоторую иллюстративную документацию: в книге чудес Марка Поло, побывавшего в Азии в 1271 г.

Воспроизведенный на миниатюре XIV в. зверинец говорит о попытке создания органически цельной композиции.

В сущности, композиционные решения всех зоосадов до нашего времени шли по двум основным линиям: а) создания единого органического ансамбля на основе центрической или осевой композиции с определенной архитектурной доминантой и б) распыления композиции при отсутствии центра или оси. Диссоциация могла дать как геометризованную схему решения плана (например — египетский сад на барельефе храма в Деир-Эль-Бахри), так и свободные решения типа пейзажного парка. При этом могло сохраняться общее единство композиции или же прием вырождался в беспринципную хаотическую «планировку», как это было в большинстве городских зоосадов XIX в.

Примером органической композиции является вольера Варрона (Рим, I в. до нашей эры). Содержание диких животных в неволе достигло тогда в Риме больших масштабов и отличалось многообразием форм. Питомники носили или чисто утилитарный характер (животные разводились для стола императора и знати) или характер репрезентативный.

Марк Теренций Варрон, представитель эллинизированной римской интеллигенции того времени, в трактате «De re rustica» оставил детальное описание вольеры, построенной им при вилле Casinum (современное Cassino в 138 км от Рима). Остатки этой вольеры можно было видеть еще в начале XYIII в.

Вольера предназначалась для различных видов птиц. В плане весь участок вольеры представлял собой параллелограм. Вдоль двух длинных сторон шли галереи для птиц — открытые двойные колоннады, обтянутые сверху и с боков сеткой. Со стороны входа находилась такая же колоннада, оформленная декоративной растительностью. Она предназначалась для отдыха и прогулок. Главный вход на участок был решен как парадный портик. Внутри участок представлял собою нечто вроде партера с двумя бассейнами для водоплавающей птицы. Замыкалась перспектива кольцевой вольерой на фоне темного леса, охватывающего ее по полуциркулю. В центре этой кольцевой вольеры размещался центральный павильон для приема гостей. Между ним и вольерой на всем ее протяжении был устроен бассейн для водоплавающей птицы. Вдоль вольеры шла терраса, шириной около 1,7 м, для прогулок, отдыха, осмотра птиц.

Архитектурное, решение представляет собой органически цельную, с четкой осью, композицию маленького зоопаркового комплекса; она включает все основные элементы: зелень, воду, скульптуру, живую скульптуру птиц, легкую, прозрачную садовую архитектуру павильонов. Композиционным центром является павильон отдыха, предназначенный для немногих избранных посетителей. Отсюда открывается вид на весь комплекс.

Дальнейшим развитием этой композиционной идеи может служить версальская «менажри» (зверинец) и идущие от нее другие дворцовые зверинцы эпохи абсолютизма в Европе и в России. Версальский зверинец начал строиться в 1662 г., по проекту архитектора Лево, т. е. через год после начала работ Ленотра по планировке Версальского парка (1661 г.). В 1668 г. строительство зверинца было закончено. В 1698—1703 гг. зверинец был реконструирован и расширен Мансаром. Менажри и Трианон, включенные в общую систему версальских парков, расположены в двух противоположных концах большого канала. Основной вход в зверинец был со стороны канала. К нему вела монументальная лестница. Кроме того, менажри имела еще два входа: несколько менее парадный — по аллее со стороны Версаля (с востока) и хозяйственный — со стороны Сен-Сира (с запада). Зверинец Лево занимал площадь около 4 га, т. е. равнялся по площади Ленинградскому зоосаду. Впоследствии Мансар расширил его до 5 с небольшим га.

Основным ядром композиции был небольшой дворец, состоявший из центральной части и двух крыльев, с cour d’honneur между ними. Центральная часть соединялась особой галереей по второму этажу с восьмигранным павильоном. Здесь во втором этаже был так называемый «Salon de la menagerie».

Галерея к салону и самый салон были декорированы живописью ученика Снайдерса — анималиста Никэза Бернэртса (этот фламандский художник был приглашен Лебреном для работ в гобеленной мануфактуре, в которых он широко использовал свои зарисовки животных зверинца). Семь стеклянных дверей выходили на балкон, опоясывавший весь восьмигранник. Отсюда можно было в любую погоду наблюдать все разнообразие животных на всех семи выгулах зверинца.

По наружному периметру выгулов шли постройки для животных, охватывавшие полукольцом весь участок. Разрыв в этой периметральной застройке (по главной оси павильона) создавал перспективу на окружающий ландшафт и связывал с ним. Двор, окружавший восьмигранник и отделявший его от выгулов, представлял собой своеобразный партер с перекрещивающимися струями воды фонтанов и декоративными скульптурами. На выгулах были также фонтаны и бассейны. Большинство выгулов, за исключением «африканского», засевались травой и были оформлены растительностью (встречаются упоминания об олеандрах, терновнике, тиссе). Африканский выгул посыпался песком и гравием.

Вода — важнейший композиционный и, декоративный элемент всякого парка — для зоосада является, кроме того, и жизненно необходимой. От качества питьевой воды в значительной мере зависит благополучие животного населения парка. В зверинец вода подавалась из трех мест и тремя способами: для больших бассейнов — из так называемого «mare de la menagerie», по специальным трубам питьевая вода — из Сен Сира и Фонтене с помощью специально построенных акведуков, и наконец, вода подавалась еще из специально вырытого глубокого колодца.

С момента организации зверинца возникла мысль об использовании его для научных целей. Кольбер разослал своего рода анкету крупнейшим ученым своего времени с вопросом о возможности научного использования зверинца. Секция физики основанной в 1666 г. Академии наук проводила в зверинце еженедельные занятия на вскрытиях животных. Этими работами было положено начало сравнительной анатомии.

Состав животных менажри при Людовике XIV был разнообразен и постоянно возобновлялся. Кроме обязательных поставок в административном порядке и подарков, коллекция пополнялась путем посылки специальных экспедиций в Азию и Африку.

Лево сумел найти композиционное решение, по-видимому, чрезвычайно отвечавшее требованиям эпохи.

Версальская менажри вызывала восхищение современников. Ею был создан архитектурный тип дворцового зверинца, господствовавший в Европе на протяжении всего XVII и большей части XVIII в. Мы видим аналогичные решения зверинцев в Бельведере Евгения Савойского (1716 г.), Шенбрунне (1759 г.), в Шантильи (с тенденцией к децентрализации композиции) и т. д. По тому же композиционному принципу создавались и русские зверинцы XVIII в. — в Царском селе и Петергофе.

Строительство зверинца в Царском селе начато Петром I в 1718 г. Зверинец представлял собой квадрат площадью примерно в 100 га. Участок был окружен палисадом со рвами. В центре участка, поверх погреба, находилась гора, а на ней галерея. Из центра расходились к периферии шесть просек, в конце которых были устроены амбары для животных.

Только при Елизавете эта затея получает подлинно архитектурное завершение. Центральный трехэтажный павильон, так называемый «Момбеж» (Mon bijou) был начат в 1747 г. архитектором Чевакинским и закончен Растрелли около 1753 г. Он решен с декоративной пышностью, присущей этому мастеру. В его композицию входит система лестниц и террас с расставленными на балюстрадах вазами и декоративными скульптурами. Каждая сторона павильона равнялась примерно 25 м. Помещения были украшены живописью крупнейшего анималиста того времени, Жана Фридриха Грота, изобразившего здесь «всякого звания и всех родов птиц и зверей». «Момбеж» был окружен рвом с водой. Через ров были перекинуты 4 мостика. Один из них вел к центральной аллее парка — перспективной дороге к дворцу, с каналами по обе стороны. Она шла по главной оси дворца и партеров. Деревья шести просек, пересекавших выгулы, были стрижены правильными гранями. В углах ограды, охватывавшей участок по всему периметру, находились небольшие павильоны — люстгаузы и бастионы. Весь архитектурно-парковый ансамбль, с системой лестниц и террас центрального павильона, декоративными скульптурами и вазами, стриженой зеленью просек, водой каналов и наивными забавными животными на выгулах, хорошо передан на гравюре М. Махаева.

Совершенно такой же прием композиции центрального, здания применен в проекте «Темпля» — центрального павильона «Ягдгартена» (большого охотничьего зверинца в Петергофе), запроектированного для Анны Иоанновны.

Таким образом, основной композиционный прием дворцовых зверинцев XVII—XVIII вв. — центрический. В центре участка — павильон (увеселительный дворец) с кухнями и другими удобствами. Он предназначен для немногих избранных обозревателей зверинца. Система лестниц и террас и многоэтажность павильона обеспечивали хорошую видимость выгулов и разнообразие точек зрения. Отсюда, из статического центра, почти одним взглядом можно было охватить окружавшие павильон выгулы с животными.

Архитектура сооружений не имела здесь особой специфики. Мы видим прекрасные образцы архитектуры господствовавшего тогда стиля (классицизм XVII в. в Версале, рокайль — в Шенбрунне, растреллиевское барокко в Царском селе и т. д.). Сооружения для животных в общей композиции занимали второстепенное место. Специфика проявлялась почти исключительно в тематике декоративного оформления, преимущественно анималистической.

Масштабы дворцовых зверинцев, предназначавшихся для развлечения и просвещения очень ограниченного круга привилегированных лиц, для нас неприемлемы, но мы должны унаследовать от прошлого тенденцию к созданию органически цельной композиции и высокий уровень архитектурно-художественного мастерства: в строительстве и оформлении зверинцев принимали участие крупнейшие архитекторы, художники и скульпторы своего времени. С успехом можно также в некоторых случаях применить прием центрической композиции с многоярусным центром. Здесь на отдельных наиболее интересных участках зоопарка система лестниц, террас, балконов и хорошо обслуживаемых комфортабельных помещений должна обеспечить наилучшие условия осмотра, наблюдений, зарисовок и т. д. в любое время года, при любой погоде (посещаемость зоопарков находится до сих пор в зависимости от времени года и погоды; так, например для Ленинграда в 1932 г. средняя посещаемость в зимние кварталы — 180 052, а в летние — 1 109 266 чел.).

На смену дворцовым зверинцам в XIX в. пришли буржуазные городские зоосады. В отношении композиции генерального плана зоосады XIX в. шли от английского пейзажного парка. Лучшими решениями, по нашему мнению, являются планировка зверинца «Jardin des Plantes» в Париже (начало XIX в.) и планировка парижского же «Сада акклиматизации» (архитектор Барилле Дешан, 1860 г.).

Примером планировки небольшого зоосада XIX в., иллюстрирующим ее бессистемность, беспринципность и отсутствие композиционной цельности, может служить генеральный план Вестфальского зоосада в Мюнстере.

Планировка большинства зоосадов XIX в. — времени упадка паркового искусства и архитектуры — носит случайный характер. График основного движения посетителей хаотичен. Сооружения в парке в большинстве случаев представляют собой конгломерат различных «стилей» с почти обязательной печатью ложноэтнографизма.

Количественный рост зоосадов в XIX в. очень велик. Зоосады становятся неотъемлемой принадлежностью каждого более или менее значительного европейского (а позже американского) города. Организаторами их являются обычно специальные акционерные общества (большинство германских зоосадов, часть английских), муниципалитеты (почти все северо- и южноамериканские зоопарки, часть французских и германских), научные общества (Лондон, Амстердам, Роттердам, Нью-Йорк и др.). Незначительное количество зоосадов организовано частными лицами. Существует несколько национальных государственных зоосадов: в Вашингтоне, в Токио, два в Париже.

В настоящее время некоторые крупные города имеют два, даже три зоосада (в Париже — три зоосада и пять аквариумов, в Нью-Йорке — два зоосада и один аквариум, в Чикаго — два зоосада и два аквариума, в Лондоне — два зоосада, один аквариум и т. д.).

Четкая композиционная организованность и высокое архитектурное качество, свойственные дворцовым зверинцам эпохи абсолютизма, были утрачены буржуазными зоосадами XIX в. Зато XIX в. — эпоха развития биологических и технических наук — проходит для зоосадов в накоплении технического и зоотехнического опыта. В этой области достижения очень велики. Нам необходимо их тщательно изучить и использовать.

XX в. начинается в области зоопаркового строительства попыткой к частичному возврату композиционной цельности и революцией в системе экспозиции.

Еще ко времени Французской революции можно отнести возникновение мысли о новых экспозиционных приемах. Тогда в Конвенте рассматривался ряд докладов (в том числе Бернард ей де Сен Пьера) о необходимости организации научного зверинца, связанного с музеем естественных наук. Тогда же одним из архитекторов был опубликован проект национального зверинца и музея. По проекту, территория зверинца была разделена на четыре части: Европу, Азию, Африку и Америку. Каждый материк предполагалось представить свойственными ему видами животных и растений и создать здесь ряд искусственных ландшафтов. Грандиозные замыслы остались тогда неосуществленными. Выдвинутые же проектами принципы предоставления животным максимальной свободы, создания условий жизни и показа, максимально приближающихся к естественным, возродились в XX в.

В 1907 г. Карл Гагенбек открыл свой зоопарк в Штеллингене близ Гамбурга, где впервые был введен прием создания искусственных ландшафтов в качестве фона для показа животных. Здесь были применены, вместо решеток, рвы с водой и другие типы маскированных здесь ограждений. Зоопарковые сооружения и выгулы впервые приобретают очень определенную специфику, идущую по линии стремления к искусственному воспроизведению естественных условий. Ансамбли в парке создаются преимущественно из искусственных ландшафтов — панорам. Зоопарк Гагенбека — своеобразный аттракцион и реклама торгово-производственной фирмы. Наличие относительно четкой, хотя и специфической, установки дало возможность создать достаточно хорошую планировку. График основного движения прост и ясен и развертывает перед посетителем ряд эффектных видов и панорам.

Приемы, введенные Гагенбеком, получили широкое распространение в зоосадах всего мира. У нас в Москве так называемая «новая территория» частично оформлялась по этому принципу. Создание условий, максимально приближающихся к естественным, очень здоровый и ценный принцип, кроме тех случаев, когда он вступает в противоречие с санитарно-гигиеническими требованиями. Но почему нагромождение бутафорских скал и глыб из бетона на железобетонном каркасе для любого вида животных должно являться условной близостью к природе? Между тем, большинство зоосадов идет, по-видимому, по этому пути. Создается какой-то условный трафарет оформления «под природу», общий для всех видов животных. Он приближает композицию парка скорее к театральной бутафории, чем к естественным парковым условиям.

Безусловно, ценным приемом нужно признать введение — в качестве ограждений — рвов и вообще маскированных оград, армированного стекла, легких стальных сеток. Тяжелые решетки в парке режут глаз, пересекают перспективы и мешают хорошей видимости. Следует также отметить попытки возврата к композиционной цельности зоопарков в планировке новых зоопарков Чикаго, Бостона, Парижа и др., где при различных приемах композиции генерального плана наблюдается общая тенденция к достижению композиционной цельности.

Характерной чертой современных зоопарков является стремление создать специфику не только выгулов, но и архитектуры сооружений. В XIX в. эта специфика выражалась преимущественно в условной экзотике и в монументальном ложноэтнографизме, частично сохранившемся до наших дней. Наряду с ними в настоящее время можно различить ряд приемов для зоопарковых сооружений; из них здесь могут быть названы: идиллические шале, ведущие свое начало еще от пейзажных парков XVIII в. («Jardin des Plantes» — так называемая «Швейцарская долина», новый зоосад в Женеве); своеобразное решение — сочетание своего рода необарокко с элементами конструктивизма (новый зоопарк в Риме); конструктивно-функциональные решения (пингвинник, дом гориллы в Лондоне).

Следует отметить также ложный на наш взгляд прием декорирования зданий бутафорскими скалами и ценный прием оформления вьющейся растительностью. Большое внимание уделяется оформлению я озеленению интерьеров зданий.

При организации советских зоопарков и их архитектурном оформлении мы должны будем учесть весь опыт минувших веков и современности. На базе критического освоения этого опыта должен быть создан архитектурный образ советского зоопарка, как единого в многообразии организма. Он должен отразить внутреннее содержание зоопарка, способствовать выявлению пластических и динамических качеств животных и увязать в целостном решении архитектуру сооружений, искусственный рельеф выгулов, естественный рельеф, воду и зелень.

Высококачественное архитектурно-планировочное решение, общее п отдельных сооружений, должно, с одной стороны, обеспечить оптимальные условия жизни и размножения животных, их хозяйственного обслуживания и научно-исследовательской работы над ними, с другой стороны — оно должно дать решение, наилучшим образом удовлетворяющее все запросы посетителя, в том числе и запросы эстетические. Должны быть созданы наилучшие условия для проведения массовой культурно-просветительной работы в области популяризации естественнонаучных знаний. Особенное внимание должно быть уделено работе с школьниками. Посетителям должен быть предоставлен максимальный комфорт и удобства осмотра, зарисовок и т. д., вне зависимости от времени года и погоды. Тщательным образом должен быть продуман график основного движения посетителей.

Поиски архитектурного образа пока еще дали мало конкретных результатов. О методах и качестве реального строительства было сказано выше. Наряду с этим шло проектирование зоопарков архитектурными силами по определенным программам, при консультации специалистов зоологов, зоотехников, и т. д. Но это проектирование и другие подготовительные работы были или академического порядка (дипломные проекты 1927 г. во Вхутемасе и 1928 г. на архитектурном факультете Академии художеств), или исполнялись по конкретным специальным заданиям, но оставались нереализованными в строительстве (всесоюзный конкурс на проектирование зоопарка в Ленинграде, большие работы Зоостроя по проектированию нового зоопарка в Ленинграде, подготовительного порядка работы по составлению программных заданий, выбору участка и исполнению форпроектов для ряда наиболее ответственных сооружений нового Московского зоопарка в Останкине; составление программных заданий для зоопарков в Баку и в Минске). В качестве примера практики проектирования советских зоопарков за прошедшие годы могут служить фрагменты дипломных проектов, исполнявшихся в 1928 г. на архитектурном факультете ленинградской Академии художеств (студентом Витман и автором настоящей статьи). Следует сказать, что эти проекты несколько устарели в отношении как программного задания, так и архитектурного решения, несущего отпечаток схематизма. Участок для зоопарка был намечен программой в Удельном парке близ Ленинграда.

По проекту автора статьи площадь собственно зоопарка составляла 80 га, и на участке примерно в 164 га были запроектированы посевы кормовых трав для зоопарка, выпас для молодняка и слабых животных и т. д. В основу системы экспозиции животных программой был положен зонально-экологический принцип. Предполагался показ животных трех основных географических зон — полярной, умеренной и тропической — в характерных для них экологических станциях. Проектировщик отвел наибольшую площадь для умеренной зоны, в которой животный мир СССР должен быть представлен с максимальной полнотой. Группа павильонов, объединенных крытыми теплыми переходами по главной оси парка, отведена для тропических животных. Участок в северо-западной части — для животных полярной зоны. Основная ось композиции имеет направление с северо-запада на юго-восток, что дает возможность ориентировать все основные павильоны на юго-восток; таким образом, они явятся защитой выгулов от северо-западных ветров, господствующих для Ленинграда. Ввиду значительных размеров территории, а также трактовки зоопарка как научной выставки, проектировщик стремился к созданию возможно более короткой основной магистрали движения: она охватывает кольцом аллей весь парк. Застройка в основном запроектирована по периферии. По самому периметру идет кольцевая хозяйственная дорога, связанная с хозяйственным двором.

Центр зоопарка решен как свободный пейзажный парк с системой прудов и центральным каналом. Здесь создаются различные типы наиболее характерных равнинных и прибрежных ландшафтов. Горные и лесные участки отнесены к периферии. Осмотр животных летом возможен как по второй кольцевой магистрали, так и по нормальным к ней дорожкам, пересекающим центральный канал в нескольких местах и открывающим далекие перспективы на окружающий ландшафт.

По центральному каналу возможен осмотр с лодок. Для обозрения всего комплекса предусмотрена система террас в юго-восточной части участка, террасы и плоская кровля павильона отдыха на берегу центрального пруда и специальная башня при входе, которая служит также и водонапорной башней.

Архитектурный комплекс у главного входа является центром культурно-просветительной работы (музей, аудитория, аквариум, главный вход, экскурсионная база). Он размещается на террасе, что дает возможность сразу при входе открыть перспективы на парк. Научно-исследовательский сектор и лечебную часть предполагается разместить к северо-западу от входного комплекса.

Все работы в области составления программных установок и проектирования зоопарков до настоящего времени велись разрозненно, без общей объединяющей и руководящей организационной, исследовательской и проектной базы.

Наша страна, находящаяся на подъеме материальном и культурном, широко развернувшая плановую научную работу во всех отраслях народного хозяйства и создавшая новые формы популяризации научных знаний, все время повышающая свои запросы в искусстве и архитектуре, имеет все данные для развития сети совершенных во всех отношениях зоопарков.

Первый всесоюзный съезд архитекторов должен обратить внимание на этот участок работы и способствовать поднятию его на должную высоту в отношении общей организации и методов работы, что в значительной мере обеспечит ее высокое архитектурно-художественное качество.

поддержать Totalarch

Добавить комментарий

CAPTCHA
Подтвердите, что вы не спамер (Комментарий появится на сайте после проверки модератором)